По этой причине талибы* захватывают целые провинции без боя. Не случайно те же самые женщины сейчас выходят на демонстрации в поддержку нового правительства в разных районах, но одетые в глухие «бурки». Моя собеседница Фазила Азизи, однако, не хочет верить, что это не шутка:
«Мама упала в обморок, и они ударили ее автоматами» Как афганские женщины жили без талибов и что их ждет теперь?
Захват Афганистана талибами (запрещенными в РФ) вызвал страх не только у их противников, но и у граждан, особенно у женщин. Они хорошо помнят, каково было жить под властью талибов в конце 1990-х годов: Женщин могли забить камнями до смерти, если они носили паранджу на публике, им не разрешалось выходить из дома одним, а получить образование или сделать карьеру было просто невозможно. Сегодняшние талибы говорят, что они изменились и позволят женщинам учиться, работать и даже входить в правительство. Но эти слова все равно не внушают особого доверия. «Лента.ру» поговорила с жительницей Афганистана и несколькими экспертами, чтобы выяснить, как изменится жизнь афганских женщин под властью радикальных талибов.
Пятилетнее правление Талибана с 1996 по 2001 год создало устойчивый образ: члены радикального движения ассоциировались с жестокостью, показной жестокостью, особенно по отношению к женщинам. Им было запрещено работать, учиться или выходить из дома без сопровождения мужчин, и они были обязаны носить паранджу. Их могут побить камнями или подвергнуть публичной порке — наказание, жертвами которого только в декабре 1996 года стали 225 женщин.
Без паранджи женщина, по сути, считалась «голой». Талибан настаивал на том, что только членам семьи разрешается видеть лица афганских женщин. Доходило до того, что люди были вынуждены заколачивать окна своих домов, потому что прохожие могли заглянуть в них. И кто знает, наденет ли хозяйка плащ. Женское лицо — источник разврата для мужчин», — пояснил представитель «Талибана».
Строгое разделение мужчин и женщин применялось не только в повседневной жизни, но и в чрезвычайных ситуациях: Ни одному врачу-мужчине не разрешалось прикасаться к афганской женщине, даже если она нуждалась в медицинской помощи. Если врач нарушал это правило, его могли избить или арестовать. Только женщинам, вынужденным работать в специальных больницах, разрешалось лечить пациентов женского пола. Как правило, там не было чистой воды, хирургического оборудования и электричества. И высококвалифицированных специалистов в этих больницах тоже не было.
Фото.
Во время своего пятилетнего правления талибы фактически лишили афганских девочек образования. Только школьницам из низших классов разрешалось ходить в школу; по достижении половой зрелости девочек обычно выдавали замуж. В некоторых провинциях возраст школьниц определялся на глаз, так что замуж выдавали даже восьмилетних. «Из-за этих ограничений семьи заставляли своих дочерей учиться и заканчивать школу как можно быстрее. Школьницам приходилось посещать как можно больше занятий, чтобы получить минимальное образование», — вспоминает афганец. До 2001 года в школах почти не было учениц.
Все запреты были обоснованы законами шариата. В действительности эти требования имеют мало общего с исламским правом, сказала «Ленте.ру» афганский востоковед Александра Ковальская. Корни строгих порядков Талибана лежат скорее в пуштунских обычаях.
Их восприятие шариата неизбежно связано с определенным менталитетом и традициями. Например, хотя ислам не требует от женщины закрывать лицо, когда она выходит из дома, в пуштунском мире это является нормой, и существует много различий в понимании прав и свобод женщин. То, что мы пережили в 1996-2001 годах, имело мало общего с шариатом.
Женщины-воительницы
Уже в 2007 году процент учениц в школах увеличился почти в четыре раза и составил 41,7%. В 2011 году этот процент был еще выше: 65,6 % всех студентов. Число студенток также значительно увеличилось: в 2016 году 28 % афганских студентов составляли женщины. Доля учителей-женщин составила 14 %.
Многие женщины получили возможности, которых у них не было при талибах. Они смогли вернуться в армию — женщины могли служить до 1996 года. С 2014 года США и их союзники по НАТО консультируют афганские силы и помогают вербовать женщин.
Фото.
Афганские женщины могут стать судьями, полицейскими и даже министрами. По состоянию на 2020 год процент женщин в парламенте Афганистана был значительно выше, чем процент женщин в Конгрессе США (27% против 23%).
Однако эти свободы были в основном у девочек в больших городах — и даже там они не были свободны от нарушений и притеснений. Многие женщины в сельской местности по-прежнему полностью зависят от мужчин. Где-то афганские женщины не имели доступа к медицинскому обслуживанию, не могли посещать школу и не могли найти работу. И многие мужчины в сельской местности оставались консервативными: мало кто из них разрешал своим дочерям ходить в школу.
Тем не менее, по словам Ковальской, политики делали все возможное, чтобы поддержать тенденцию к женской эмансипации. В частности, бывший президент Ашраф Гани способствовал назначению женщин на руководящие должности, а его жена, первая леди Рула Гани, активно участвовала в официальных мероприятиях и возглавляла социальные проекты.
На правовом уровне каждая женщина имеет право на защиту, лечение и образование и равна с мужчинами, как гласит конституция, принятая в 2004 году.
В 2009 году власти Афганистана также приняли закон, обязывающий государство защищать женщин от насилия. По данным Human Rights Watch, этот закон заставил правоохранительные органы уделять больше внимания преступлениям против девочек и молодых женщин. Несмотря на то, что жизнь в сельской местности сильно отличалась от жизни в больших городах, афганские девочки имели возможность быть более свободными и независимыми — но даже эта возможность была отнята у них талибами.
«Мы не хотим, чтобы женщины были жертвами»
После того как 15 августа 2021 года талибы пришли к власти в Кабуле, многие девушки были исключены из университетов, а владельцы салонов красоты начали рисовать на своих витринах изображения женщин. Цена на бурки выросла в десять раз: если в прошлом году они стоили 200 афгани (около 2,3 доллара США), то сейчас — от 2 000 до 3 000 афгани (около 23-34 долларов США).
Однако талибы пытаются убедить женщин, что их жизнь не изменится. Они говорят, что не намерены ущемлять чьи-либо права, и что каждая женщина может работать и посещать школу или университет. Более того, талибы разрешили женщинам работать на телевидении. Они даже пообещали пригласить их в новое афганское правительство.
Фото.
«Мы не хотим, чтобы женщины становились жертвами. Они должны быть представлены в структуре правительства по законам шариата», — Энамулла Самангани, член культурного комитета «Талибана», призвал афганских женщин участвовать в работе будущего правительства.
Талибы также пообещали, что насилия в отношении женщин не будет. Однако уже 18 августа стало известно, что жительница провинции Фарьяб, мать четверых детей, была забита боевиками до смерти. Она была «наказана» за отказ готовить еду для талибов. По словам дочери покойного, у них просто не было денег, чтобы накормить радикалов — в дверь семьи постучалось до 15 человек.
Мать потеряла сознание, и они избили ее автоматами Калашникова.
Другие факты противоречат утверждениям Талибана. Например, члены радикального движения уже получали многочисленные угрозы от женщин-военнослужащих. «Они прислали мне письмо с угрозами, что сделают со мной все, что угодно, если поймают. Они сказали, что их беспокоит то, что я работаю с иностранцами», — сказала Фатима Садат, женщина-военнослужащая. По сообщениям, террористы также ходят от двери к двери, чтобы составить списки женщин, работавших в правительстве и СМИ. Зачем им нужны эти данные, неизвестно.
Позже появились более тревожные сообщения: По сообщениям, талибы начали торговать девочками в сексуальное рабство, а также заживо сожгли молодую женщину за то, что она хотела плохо поесть.
По этой причине талибы* захватывают целые провинции без боя. Не случайно те же самые женщины сейчас выходят на демонстрации в поддержку нового правительства в разных районах, но одетые в глухие «бурки». Моя собеседница Фазила Азизи, однако, не хочет верить, что это не шутка:
Как воевали в Афганистане советские женщины и сколько из них вернулись домой
Получайте одну из наших самых читаемых статей в свой почтовый ящик раз в день. Присоединяйтесь к нам на Facebook и ВКонтакте.
В российской историографии образ женщины на фронте традиционно ассоциируется с Великой Отечественной войной. Медсестра на поле боя под Москвой, помощница зенитчика в Сталинграде, медсестра в полевом госпитале, «ночная ведьма»…. Но история советских женщин-солдат не закончилась с окончанием этой страшной войны. Женщины-солдаты и женщины из гражданского персонала армии участвовали не в одном военном конфликте, особенно в Афганистане. Конечно, большинство из них были государственными служащими. Но война без фронта не делала различий по полу, возрасту или профессии. Женщины — продавцы и медсестры — часто попадали под снаряды, сгорали в самолетах и подрывались на минах.
Сколько женщин отправилось в Афганистан и сколько вернулось домой?
Некоторые советские медсестры умерли при исполнении служебных обязанностей от тяжелых инфекционных заболеваний.
Официальной информации о количестве женщин из советской страны, принимавших участие в войне в Афганистане, нет. В любом случае, их число оценивается в два десятка тысяч в период с 1979 по 1989 год. Более 1300 из них получили награды за безупречную службу, и по меньшей мере 60 не вернулись из Кабула.
Советские женщины отправились в Афганистан по разным причинам. Женщины в советской армии шли туда по приказу (в начале 1980-х годов женщины составляли около 1,5% армии), но было и много добровольцев, мотивы которых были самыми разными. Врачи и медсестры ходили в больницы и диспансеры из профессионального долга. Некоторые вызвались выносить раненых после бомбардировок, как это делали их предшественники во время Второй мировой войны. Были и женщины, которыми двигали личные финансовые мотивы, что не умаляло их вклада в общее дело.
В Афганистане солдаты-контрактники получали двойную зарплату. Были даже женщины с приключениями: Для одиноких женщин гражданская служба за границей была способом посмотреть мир. И в отличие от женщин в армии, гражданские служащие могли в любой момент расторгнуть контракт и вернуться домой. В Афганистане были также сотрудники Министерства внутренних дел, среди которых также был небольшой процент женщин.
Каковы были обязанности слабой половины и как они приспосабливались к жизненным стрессам?
Во время войны в Афганистане женский пол работал на складах снабжения, служил бухгалтерами, переводчиками и шифровальщиками в штабах, обеспечивал подавляющее большинство медицинского персонала в госпиталях и медицинских подразделениях, выполнял обязанности прачки, библиотекаря и продавца. Женщины-наемницы часто выполняли несколько работ одновременно. Например, машинистка 66-й отдельной механизированной стрелковой бригады в Джелалабаде также работала парикмахером.
В своей афганской кочевой жизни ей приходилось мириться со многими неудобствами грязной жизни: Уборные, душевые с металлическими бочками и водой внутри брезентового забора. Общежития, операционные, больницы и амбулатории размещались в палатках. Как вспоминает медсестра Т. Евпатова, ночью по брезентовым матрасам бегали огромные крысы и иногда попадали в спящих. Женщины изобрели специальные марлевые чехлы, которые отпугивали неприглядных и опасных грызунов. Нелегко было выжить в температурном режиме, когда даже ночью столбик термометра не опускался ниже +40 градусов. Они спали, обмотавшись мокрой тканью, а если в октябре было холодно, то даже надевали пальто во время сна.
Стив МакКарри считается одним из лучших фотожурналистов нашего времени. В его коллекции много впечатляющих, сильных снимков, но своей славой он обязан одному — девушке из Афганистана. Портрет Шарбат Гула стал самой известной фотографией в его карьере и самой известной обложкой журнала National Geographic.
Внешний вид
Женщинам в Афганистане не разрешается носить одежду светлых тонов, поскольку талибы считают ее сексуально возбуждающей. Указ 1996 года гласит, что афганские женщины, которые носят обтягивающую и откровенную одежду и украшения, никогда не попадут в рай. Все салоны красоты были запрещены, равно как и косметика или лак для ногтей. Женщины должны были закрывать все тело, включая лицо. Паранджа (паранджа, вуаль), свободная одежда с длинными рукавами и сеткой, закрывающей лицо, очень поощрялась.
Не имея мужа или родственников-мужчин, афганская женщина практически находилась под домашним арестом. Жесткие ограничения делали невозможным практическое передвижение. Например, Латифа, афганская женщина, была избита группой талибов за то, что она одна гуляла по улице. Но отец Латифы погиб на войне, и у нее не было ни братьев, ни мужа, ни сыновей. А в детском доме в Кабуле около 400 девочек были заперты почти на год после прихода к власти талибов.
Кроме того, женщинам не разрешается водить автомобиль (даже в сопровождении мужа или родственника-мужчины) или вызывать такси. Женщинам и мужчинам не разрешается ездить вместе в общественном транспорте. Эти ограничения оказали меньшее влияние на жизнь женщин в Афганистане, чем на небольшие деревни, работающие на своей территории. Но они не могли ездить и в соседние деревни.
Занятость
Талибы утверждали, что работающая женщина может вступить в половую связь с коллегой в рабочее время, что противоречит законам шариата. Таким образом, в сентябре 1996 года все женщины в стране были лишены возможности работать по найму. Это массовое увольнение стало настоящим бедствием для экономики, особенно в сфере домашнего хозяйства и образования, где было занято большинство женщин.
В то время Верховный лидер заверил, что женщины, работающие в правительстве или в сфере образования, будут получать ежемесячное пособие (5 долларов). Члены радикального движения приветствовали приверженность патриархальным ценностям и выделение средств на выплату пособий.
Единственной областью, в которой могли оставаться женщины, была медицина. Женщины-врачи были необходимы для лечения больного пола, но и для них существовали некоторые жесткие ограничения. Многие ушли с работы добровольно из-за гендерной сегрегации и притеснений. По этой причине женщины-врачи, число которых только в одной кабульской больнице сократилось с 200 до 50, высоко ценятся. Только они могли оказывать медицинскую помощь (включая роды) другим женщинам.
После падения режима талибов Афганистан столкнулся с гуманитарной катастрофой. Многие женщины нуждались в специализированной медицинской помощи, а женщин-врачей почти не было. Женскому персоналу также было разрешено оставаться в гуманитарных организациях. По мнению талибов, они могли бы помочь другим беспомощным женщинам и пропагандировать полезность навязанных правил.
Образование
Нарушение прав женщин широко распространено в Афганистане. То же самое верно и в области образования. Официально талибы поощряли образование, но только до восьмилетнего возраста. Было объяснено, что эти меры были приняты, чтобы избежать контакта с мужчинами и в качестве дополнительной меры безопасности. Учебная программа была изменена: Он стал более «исламизированным» и призывал молодых афганских девушек присоединиться к джихаду.
В Кабуле более 100 000 девочек были исключены из школы, почти 8 000 учителей были уволены, а 63 школы были закрыты из-за нехватки персонала. Некоторые учителя продолжали преподавать тайно, обучая взрослых афганских женщин и девочек у себя дома. Это большой риск, потому что учителя в лучшем случае могут попасть в тюрьму, а в худшем — лишиться жизни.
Девушки слишком рано выходят замуж. Браки в Афганистане часто заключаются по принуждению. Мужчине разрешается иметь до семи жен одновременно, но ни одна из них не должна быть обделена вниманием, все жены должны быть материально обеспечены. Сегодня мало кто из афганцев имеет много жен — это слишком дорого.
«Оттепель» прошла
А затем появились новые «декреты». В нескольких провинциях женщинам запретили носить высокие каблуки (чтобы «не раздражать мужчин на публике»), сниматься в кино, заниматься спортом, учиться в колледжах, преподавать в университетах, владеть смартфонами с камерами (чтобы не делать селфи и не создавать эффект, аналогичный высоким каблукам) и наносить макияж (по той же причине). Они говорят, что это не официальная позиция правительства, а корчатся на полу. Это удобная позиция.
По правде говоря, новые экзотические табу накладываются и на мужчин. Американские прически и бритье бороды запрещены. Даже бойцам Талибана* запрещают носить белые треники (как элемент чужой культуры) или делать селфи (это наносит ущерб их статусу «мучеников, завоеванных кровью мучеников»). Но, как здесь говорят, если ты не жил красиво, то и начинать не с чего. Но представительницы прекрасного пола, которые только что почувствовали себя таковыми, обижаются до слез.
Это казалось хорошим началом. В первые недели после захвата Кабула талибы* провозгласили толерантное отношение к женщинам. Местные телеканалы снимали 80 процентов журналисток. Две женщины-журналистки (впервые!) взяли интервью у лидера талибов* муллы Барадара. Какая оттепель!
Почти месяц спустя от «нового боевого духа талибов*» не осталось и следа.
— Мы думали, что они действительно изменились за 20 лет», — признается Шинкай Фурзай, журналист афганского государственного телевидения.
Мы встречаемся в офисе небольшой радиостанции, расположенной в обычном жилом доме, где дверь каждой квартиры на лестничной площадке окружена от пола до потолка массивной железной решеткой.
— Когда я показал свое удостоверение новым охранникам-талибам*, они отправили меня домой и сказали, что объявят, когда я смогу выйти на работу. И так происходит со всеми женщинами в СМИ. Большинство из них сейчас пытаются покинуть страну. Нет никакой надежды на будущее.
— Думали ли вы о том, чтобы уйти?
— Я люблю журналистику и все еще преподавала в университете. У меня была надежда, что я буду полезна для студенток. Я планировала защищать диплом магистра самостоятельно, но теперь все изменилось. Три месяца назад Канада объявила, что люди, желающие покинуть Афганистан, могут подать заявление в посольство. Мои друзья советовали мне сделать это, но я тогда отказался. И теперь я снова хочу уехать из Афганистана.
Идеология против денег
Я вспомнил, что только что проехал мимо иранского посольства. У массивных стен стоят две огромные очереди: одна для мужчин, другая для женщин. Второй — более длинный. Люди, желающие покинуть страну, продолжают стучаться в двери дипломатических представительств, которые продолжают выдавать визы. По крайней мере, для транзитных виз. Возможно, среди этих женщин были некоторые из бывших коллег Синкая. Он проработал на телевидении более 20 лет. Она освещала международные события, а также вела собственную программу о правах женщин — вы угадали — о правах женщин.
— Я участвовал в специальном семинаре в Германии, где нас учили освещать подобные темы. Я делала репортажи из женских тюрем и репортаж о местах, где содержатся бездомные женщины. У нас было много девушек — фотографы, техники, осветители, операторы, звукооператоры, монтажеры. Существовала специальная организация под названием Aina, которая использовала западные стипендии для обучения девушек в различных областях журналистики. Меня там учили. Вы можете поступить туда сразу после окончания школы, изучать журналистику и получить работу.
— Сталкивались ли вы с какими-либо проблемами во время работы?
— Не от правительства, нет. Но в провинциях были проблемы. Афганское общество очень традиционно и религиозно. Когда вы едете в сельскую местность и пишете рассказы о жизни женщин, вы встречаете сопротивление. Вам не разрешается снимать или брать интервью.
— То есть афганские женщины чувствовали себя свободнее в Кабуле, чем в других провинциях?
— Можно сказать и так. Здесь больше образованных женщин. Здесь они занимают лидирующее положение в семье, тогда как в провинции они не знают своих прав.
Синкай сообщала о международной повестке дня и вела собственную программу о правах женщин Фото: Александр Коц
И это, пожалуй, решающий момент. Окруженные военными базами, бетонными заборами и «зелеными зонами», американцы и их товарищи выполняли свои обязанности и были в значительной степени защищены. Но чтобы оправдать свое присутствие, они создали зонтик для построения нового общества, свободного и счастливого общества. В некоторых городах это сработало, к лучшему или худшему. По крайней мере, отчеты об использовании средств, выделенных на формирование гендерного равенства, должны были быть убедительными.
Но патриархальные провинции, где с женщинами не советуются, живут в своем архаичном мире, который гораздо ближе к идеологии талибов, чем к западным ценностям. Буржуазных денди, охраняемых американскими военными, тихо высмеивали как чрезмерно ретивых, заблуждающихся дураков. Конечно, речь шла не только о правах женщин. На идеологическом уровне США были обречены задолго до вывода войск. В отличие от Советского Союза, он ничего не мог с этим поделать. Именно эта идея (что бы ни думали об идее построения социализма) поддерживала режим Наджибуллы в течение трех лет после ограниченного вывода войск. Но против этого выступили не только моджахеды, но и силы, поддерживаемые Западом. Американцы могли предложить только деньги в Афганистане. Беглый президент Гани в конце концов был сбит на вертолете.
По этой причине талибы* захватывают целые провинции без боя. Не случайно те же самые женщины сейчас выходят на демонстрации в поддержку нового правительства в разных районах, но одетые в глухие «бурки». Моя собеседница Фазила Азизи, однако, не хочет верить, что это не шутка:
Жизнь женщин Афганистана
Запрет на селфи, каблуки, работу и учебу: как живут афганские женщины под властью талибов*.
Возрастная категория сайта — 18+.
Опубликовано в зарегистрированной сети (сайте) Роскомнадзора, Свидетельство Эл № ФС77-80505 от 15 марта 2021 года.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА — НОСОВА ОЛЕСЯ ВЯЧЕСЛАВОВНА.
Новости и комментарии читателей публикуются без предварительного редактирования. Редакция оставляет за собой право удалить или отредактировать их с сайта, если такие сообщения и комментарии представляют собой злоупотребление массовой свободой информации или нарушение других правовых норм.
ИНН: 7714037217 ОГРН: 1027739295781 127015, Москва, Новодмитровская 2Б, тел +7 (495) 777-02-82.
— Я чувствовала ежедневную опасность, исходящую от мужчин. Даже от тех, с кем мы работали. Многие люди прямо говорили мне: «Перестань поддерживать женщин». У нас настолько структурированное общество, что мужчины не хотят, чтобы женщины становились независимыми и совершенствовали свои навыки. Для этого не обязательно быть членом Талибана*.
Лия Джавад
Лия Джавад — директор организации по защите прав женщин. Она живет и работает в Кабуле.
— Я родился и вырос в Кабуле. Когда мне было 15 лет, моя семья уехала в Пакистан, где мы жили как беженцы в течение 20 лет, — говорит она. В 2001 году мы вернулись домой и сейчас живем в Кабуле».
— Все мое детство было очень счастливым для меня, потому что у меня была большая дружная семья. Мы жили вместе с родственниками моего отца. В доме было много детей. Наша семья была очень образованной. Мой отец в то время был профессором Кабульского университета. Я пошла в школу в возрасте 7 лет, но не смогла закончить 12 лет обучения, так как в то время было принято, чтобы девушки выходили замуж в юном возрасте. Я вышла замуж, а потом мы переехали в Пакистан.
— Я получил степень по экономике в Пакистане. Я преподавал в университете в течение 12 лет. Не было возможности подумать о том, что я буду делать теперь. В 2002 году, когда режим талибов был свергнут, мы переехали в Афганистан. Нашим первым шагом было открытие школы в провинции Лагар. Мы открывали учебные заведения тайно, в домах, в подвалах. Мы учили детей читать и писать, не делая различий между девочками и мальчиками. В моей семье было много сомнений в том, смогу ли я работать, смогу ли я себе это позволить. Мой отец и муж очень переживали. Они помогали мне упорствовать, потому что были угрозы и очень сильная фундаменталистская оппозиция нашей работе.
— При талибах все школы были закрыты, — продолжает она, — мы нелегально вывозили детские книги в горы на лошадях. С приходом к власти правительства Хамида Карзая в 2002 году мы официально начали свою работу. В течение трех месяцев я посещал специальные курсы в Англии. Я приобрела некоторый теоретический опыт в области связей с общественностью. Затем, в 2006 году, я понял, что мне нужно открыть офис.
Лия Джавад постоянно подвергается угрозам со стороны талибов, которые в настоящее время считаются оппозиционным движением в Афганистане / Фото: Григорий Беденко
— Затем, во время участия в конференции в Мазари-Шарифе, на наш офис было совершено нападение. Позже я получил письмо с угрозами, в котором меня просили прекратить работу. Нам пришлось переехать в другой отдаленный район Кабула под названием Кош-Кархан. Там мы уже работали тайно.
— Мне посоветовали как можно меньше двигаться и ограничить сообщения, в которых мы требовали справедливости в отношении определенных событий. Целый год мы никуда не ходили, было очень трудно добираться на работу и домой. Ситуация дома была напряженной. Корни моей семьи находятся в провинции Лагард. Мы не видели своих родственников.
Хасина Маджиди
Хасина Маджиди работает в местном отделении ООН, а также имеет собственную швейную мастерскую.
— Я родилась в провинции Парван, — говорит она, — моя семья по местным меркам считается интеллигентной. Я живу с матерью и отцом. Большую часть своего детства я провел в Иране, потому что моя страна была захвачена талибами. Там я окончил начальную школу. Когда талибы свергли нас, мы вернулись, и я закончил школу в Афганистане. Конечно, у каждого детства есть свои сильные воспоминания, и у меня их много, но, к сожалению, все они связаны с моим статусом беженца в чужой стране. Мы постоянно переезжали из одного города в другой.
Хасина не замужем и живет со своими родителями и младшими братьями и сестрами. В семье шестеро детей.
— Я окончила среднюю школу в 2010 году, а затем поступила в университет, чтобы изучать английскую литературу, — говорит Хасина. Я окончила университет в 2016 году, но, к сожалению, не работаю в этой сфере и веду свой собственный небольшой бизнес.
— Идея начать собственный бизнес пришла ко мне в 2014 году, когда мне случайно понадобились деньги. После окончания школы я переквалифицировалась и открыла свою небольшую швейную мастерскую. Главная идея заключалась в том, чтобы не только я, но и другие женщины могли иметь работу. Сейчас я также являюсь сотрудником местного отделения ООН, но это не мешает мне работать здесь. Ко мне приходят женщины, которые хотят работать, но по каким-то причинам не могут найти работу в другом месте. Моя личная цель — развивать себя и показать обществу, на что способна афганская женщина.
— Конечно, в частном секторе есть много трудностей, — продолжает Хасина Маджиди, — к сожалению, сейчас мы не чувствуем никакой поддержки со стороны государства. Было бы хорошо, если бы мы могли получить некоторую организационную помощь. С 2017 года я невольно стал главной опорой семьи. Помогаю своим родителям и братьям и сестрам. Мы знаем, что роль и положение женщин в афганском обществе в настоящее время незначительны. Но мы пытаемся это исправить.
— Положение женщин в Афганистане значительно изменилось по сравнению с предыдущими годами. Женщины представлены в государственном и частном секторах, а также в международных организациях. Это большой успех для нас. Мы должны продолжать расширять эти возможности. Афганистан — мой дом. Я хочу верить, что страна преодолеет кризис, в котором мы сейчас находимся. Прежде всего, нам нужно изменить отношение самих женщин. Многие из наших женщин убеждены, что они должны сидеть дома. Образование, даже с иностранной помощью, является первым решением. Образованная женщина сама решит, что ей интересно и в какой области она может развиваться», — говорит Масина Маджиди.
Адела Раз
Адела Раз — заместитель министра иностранных дел Афганистана по экономическим вопросам.
— Сегодня, когда мы говорим о женщинах в нашей стране, они сильны и принимают активное участие в общественной жизни», — говорит Адела. «Когда я впервые уехала учиться за границу из Афганистана, в то время там правил режим талибов. В те годы женщине не разрешалось покидать свой дом, не говоря уже об учебе или работе. Если бы меня тогда спросили, будет ли афганская женщина представлять интересы своей страны в мире, я бы категорически ответил «нет». Но сегодня все изменилось, афганские власти поддерживают женщин в политике и общественной жизни. Сегодня женщины представлены не только в государственном, но и в частном секторе. Однако перед нами стоят серьезные задачи, о которых вы прекрасно знаете. Самой большой проблемой является неприятие растущей роли женщин определенной частью общества.
— У нас есть некоторые позитивные изменения в разных областях — образование, медицина и т.д. Я уверена, что борьба за свои права, которую ведут и будут вести наши женщины, принесет положительные результаты. Но на это потребуется время. Я также хотела бы отметить, что права женщин нарушаются не только в Афганистане, но и во всем регионе Южной Азии. Есть определенные проблемы в политике и экономике.
— Экономическая независимость женщин очень важна, — продолжает Раз, — в Афганистане женщины в значительной степени зависят от мужчин, которые обеспечивают их семьи. Наши принципы направлены на развитие частного сектора для наших женщин. К счастью, мы уже на пути к этому. Теперь женщины владеют собственным бизнесом и получают поддержку от правительства.
— Наш президент Ашраф Гани всегда подчеркивал, что женщины являются важной частью афганского общества», — говорит Адела Раз. Главная тема конференции в Астане — экономическое развитие женщин в Афганистане. Почти во всех подобных мероприятиях, которые проводились в прошлом, мнение афганских женщин не принималось во внимание. Но на этот раз все по-другому. Я хотел бы поблагодарить за это правительство Казахстана.
— Я также хотел бы поблагодарить правительство Казахстана за предоставление образовательных стипендий молодым афганцам, в том числе афганским девушкам. Я надеюсь, что программа будет продолжена. В состав нашей делегации также входит директор Независимого департамента технического и профессионального образования. Он особо остановится на том, какие профессии будут нуждаться в грантах в будущем. Сегодня мы остро нуждаемся в квалифицированной рабочей силе, включая образованных женщин. Афганистан — развивающаяся страна, нам нужно все, особенно квалифицированные работники в области медицины и образования», — сказала Адела Раз.
Мы хотим представить нашим читателям документальный фильм о борьбе афганских женщин за свои права, снятый нашим корреспондентом Григорием Беденко во время командировки в Кабул. Оператор — Эдуард Галеев.
