Обратили внимание, как президент Путин на одной из пресс-конференций ответил на коварный вопрос: «Что не дает президенту Путину спать по ночам?». Сказал, как предупредил: «Демография».
Как городскому жителю выжить и спасти семью во время апокалипсиса, гражданской войны или пандемии
В обществе с устойчивой социальной организацией люди привыкают к определенному уровню комфорта. Причем определение качества жизни в разных странах является относительной величиной. Сохранившиеся до наших дней первобытные дикари (Африка, джунгли Амазонии) существуют в обществе с устойчивой родоплеменной организацией и не стремятся проживать как-то иначе. А с точки зрения цивилизованных граждан, даже вожди этих дикарей живут намного хуже, чем самая нищая семья Франции или России. При этом все государства в результате наступившего социального апокалипсиса способны упасть на более низкую ступеньку развития общества.
Социальный апокалипсис возникает по разным причинам, и условно его можно разбить на несколько видов:
- Частичный Апокалипсис
- Ресурсный Апокалипсис
- Полный Апокалипсис (тот самый БП или Большой П-ц)
Частичный Апокалипсис
Данный вид падения общества характеризуется тем, что временно нарушается система жизнеобеспечения городов. Далее события развиваются очень печально.
Прерывается доставка продуктов (да да, даже Яндекс Лавка к вам не приедет), и промышленных товаров выходит из строя оборудование электросетей, останавливается централизованное отопление жилых домов, а также водоснабжение и подача газа. В коротком промежутке времени силовые структуры ещё способны поддерживать относительный порядок внутри дезорганизованной территории. Но если системы жизнеобеспечения не восстанавливаются долгое время, то ранее законопослушные граждане начинают самоорганизовываться в банды. Процветает мародерство. Начинается борьба за продукты питания, воду и места с сохраненными элементами комфорта. Государственные силовые подразделения (армия, полиция) также претерпевают тяготы и лишения, вскоре превращаясь в хорошо вооруженные и организованные бандформирования. Причем подразделения силовиков начинают конкурировать за жизненно важные ресурсы, как со слабыми гражданскими бандами, так и со своими коллегами. Единая армия силовиков распадается на территориальные подразделения, которые отказываются подчиняться столичному центру. Также полевые командиры этих подразделений перестают заботиться о защите граждан, оказавшихся в их зоне ответственности.
Восстановить порядок на таких территориях можно только при налаживании извне систем снабжения и обязательным внешним контролем над распределением жизненно важных ресурсов. Простой завоз гуманитарной помощи не способен полноценно восстановить общество на претерпевших частичный Апокалипсис территориях. Присылаемые ресурсы, как правило, оседают на складах самых крупных бандформирований и военизированных общин. То же самое происходит и с восстановлением инфраструктуры, которая воссоздается преимущественно по месту дислокации военизированных центров сил.
Возникновение Частичного Апокалипсиса может быть обусловлено одной из следующих причин:
Слабое снабжение армии в момент интенсивного конфликта приводит к переключению военных подразделений на борьбу за недостающие им ресурсы и комфортные места дислокаций. Такое часто можно встретить в африканских и ближневосточных конфликтах, где голодные военизированные общины, вместо удержания фронта, занимаются грабежами или переходят на сторону более обеспеченного противника.
События 1917го года показали, как безответственная борьба за власть внутри правящих элит способна в короткий промежуток времени значительно обрушить качество жизни граждан.
Когда с помощью внешнего давления разрушаются устойчивые экономико-политические связи в обществе, заказчики революции, как правило, не стремятся полноценно исправить негативные последствия от своих действий. В результате возникает кризис устойчивости государства, что может привести к социальной деградации.
Порабощение (в разных формах) одного народа другим нередко приводит к сопротивлению угнетаемого населения. Когда силы колонизаторов оказываются не способными удерживать контроль над всей колонией, им приходится сосредоточить свои военные гарнизоны и лояльных компрадоров на отдельной территории, наиболее удобной для удержания. Восставшая же часть, не имея единого центра подчинения и устойчивого снабжения, претерпевает внутреннюю борьбу за власть и ресурсы. Мирное население оказывается заложником противоборства военизированных отрядов повстанцев.
Ураганы, цунами, засухи и т.д. приводят либо к нарушению снабжения, либо к дефициту запасов продовольствия.
Я не выкидываю вещи ни свои, ни детские, все отправляю сестре, которая живет еще хуже. Не отвожу на свалку мебель, все, что можно спасти, я спасаю. У шкафа дверцы отвалились, мы их убрали, внутренности ошкурили, отлакировали и этот шкаф активно используем.
«Выбор большой, а качество плохое»
Наталья Семенова, Иркутск
Доход на семью из 5 человек
Пенсия по возрасту — 13 000 рублей.
Две пенсии по потере кормильца — 20 000 рублей.
Пенсия по инвалидности — 14 000 рублей.
Итого: 47 000 рублей.
1000 рублей — мобильная связь, домашний интернет.
4000 рублей — питание в школе и колледже, дорога до колледжа.
Наталья Семенова пережила семейное насилие. И около 9 лет назад ушла с четырьмя детьми в никуда. Наталью поддержали родные, и она решила: «Мы лучше будем жить в нищете, но безопасности».
Тут же у сына случилась беда со здоровьем — в головном мозге нашли кисту. Начались операции, лечение, реабилитации. Наталья не могла работать, надо было сына лечить. И еще при официальном устройстве на работу потерялось бы пособие по уходу за ребенком-инвалидом.
Несколько лет назад семья получила земельный участок в нескольких десятках километров от Иркутска, но строить дом пока не на что. Поэтому живет на съемной квартире, ее семье оплачивает меценат. И сегодня главная мечта и цель Семеновых — свое жилье.
Несмотря на скромный бюджет, дети в семье всегда сытые, подчеркивает Наталья. Приходится подключать фантазию и выкручиваться.
— Я не покупаю отборную говядину на рынке, беру свинину в «Светофоре», фарш из индейки, он там тоже очень дешевый. Я все это смешиваю, добавляю яйцо, батон, вымоченный в молоке, вместо картошки — картофельный крахмал. Дети говорят — вкусно. Макароны покупаю самые обычные, как рис и гречку. Весной, когда началась эпидемия, нам давали пайки от государства, это было хорошее подспорье. Мне хватило на все лето этих круп и макарон.
Минувшим летом хорошие люди предложили семье пожить на даче. Участок был запущен, Наталья с детьми его очистила, засадила. «Что мы будем сидеть на земле и покупать укроп?» — рассудила женщина. Пришлось потратиться на рассаду, но огород в 10 соток был засажен. Урожая выросло так много, что пришлось делать закрутки и продавать их через соцсети. Хотя — почему пришлось, тоже деньги.
— Молочное не едим, только йогурты. Но я покупаю самые дешевые — по 17–18 рублей, обычно два-три раза в месяц. Пусть дети лучше трижды в месяц поедят йогурты по 18 рублей, чем один раз по 58. Фрукты у нас в холодильнике всегда лежат, но не экзотические, конечно. Питание разнообразное, но из дешевых продуктов. Например, за раз я покупаю две курицы. Крылья, ножки, бедра жарим, грудка идет на плов, вторая грудка — на рагу из капусты с картошкой. Из спинок варим бульон для супа. Но это не как в 90-е, когда мы покупали окорочок и из него готовили пять блюд. Не приходится привередничать и выбирать, но выбора больше и мы не голодаем. Сейчас Катерина учится готовить, ей нравится экспериментировать. То ей хочется запечь мясо, то из куриного филе что-то приготовить. Но мы не питаемся вне дома, это дорого для нас.
Как говорит Наталья, жизнь заставляет ее искать каждую лазейку — а что может и что должно дать государство? Благодаря своей настойчивости она выбила сыну лечение в реабилитационном центре в Подмосковье. С авиабилетами помог благотворительный фонд. Но Наталье очень хотелось взять с собой младшую дочь — никакой другой возможности показать дочери Москву и Подмосковье, подлечить ее не было. Пришлось брать кредит, выплачивать его еще год.
«Виноград и мандарины — это дорого»
Галина Ермолаева, г. Выкса, Нижегородская область
Доход на семью из 6 человек
Детские пособия — 19 000 рублей.
Зарплата мужа (резчик труб на заводе) — 25 000 рублей.
Итого: 44 000 рублей
20 000–23 000 рублей — питание.
5 000-6 000 рублей — коммунальные платежи.
1400 рублей — интернет, телевидение, мобильная связь.
16 000 рублей — помощь старшим дочерям (съемная квартира + продукты).
Кризис 2020-го на доходах семьи Ермолаевых не сказался. Но старшие дочери уехали учиться в Саранск — 4,5 часа на машине от Выксы. Старшая окончила школу с золотой медалью, сама поступила в медицинский университет. В детстве она страдала аллергией и астмой, ходила по врачам. А когда выросла, сказала: «Я тоже хочу быть аллергологом». И средняя дочь поехала вслед за старшей — поступила в колледж на сестринское дело, в будущем хочет стать стоматологом. Девушки снимают квартиру за 8 тысяч в месяц, в такую же сумму обходятся продукты. Эти деньги выделяют им родители, есть еще стипендия — 2200 в вузе и 400 в колледже. Старшие дети с сентября не были дома, их очень ждут на Новый год.
Семья живет в частном доме, расходы на воду, газ, электричество — около 5–6 тысяч рублей. В прошлом месяце заплатить не смогли, образовался долг. Помимо старших, в семье еще четверо детей — 7, 11, 3 лет и трехмесячная малышка. На дистанционном обучении было тяжело — три школьника занимались на одном ноутбуке.
— Мы смотрим, что подешевле, то и покупаем, ищем ценники «Красная цена», «Моя цена». Видим мясо в «Магните» — 230 рублей за килограмм, покупаем 300 граммов на гуляш. Конечно, в основном готовим курицу, это самый дешевый продукт, стоит 105 рублей за кило со скидкой. Часть курицы идет на плов, часть — на суп, часть запекаем. Минтай готовим в фольге. Молоко покупаем на каши и детям хлопья заливать. Яблоки и бананы дети любят и просят, покупаем, а виноград и мандарины — это уже дорого. Кризис сказался на продуктах, сахар был 23 рубля, стал 43, например. Одежду покупаем редко, младшие донашивают за старшими. Себе из одежды ничего не берем. Обувь постоянно нужна, она быстро изнашивается. В прошлом году взяли что подешевле, все быстро развалилось.
Мечта Ермолаевых — хоть раз вывезти детей на море. Они там никогда не были.
«Мы знаем много современных семей, которые позволяют друг другу принимать самостоятельные решения. И всякий раз, когда я вижу женщину с недовольным выражением лица, я сразу же могу сказать, что ее муж разрешает ей решать самой за себя».
Жажда жизни
Соня и Семен, воспитанники одного интерната и подопечные фонда «Дорога жизни», лето 2020 г.
01 июня 2018 года Соня была госпитализирована в неврологическое отделение «Детской городской клинической больницы №9 им. Г.Н.Сперанского» в Москве. С девочкой туда легла няня фонда Любовь Орловская.
Рассказывает руководитель фонда «Дорога жизни» Анна Котельникова:
«Соню я увидела буквально через неделю после того, как ее привезли в Москву. Меня поразила ее живая реакция на другого человека. Я привезла ей в больницу карандаши и фломастеры, и мы стали заниматься. Соня при отсутствии речи очень живо пыталась общаться.
Позже мы повезли ее в Колпино на реабилитацию. Я тогда была в отпуске и встречала Соню с няней и Семеном, другим нашим подопечным, с поезда. Они приехали на Сапсане, который выезжал из Москвы в 7 утра.
Меня поразила живая реакция Сони на все происходящее вокруг. Мы ехали на машине, и проезжали набережную. И она замечала и людей, и машины, и катера. Ей все время хотелось рассказать о том, что она видит. И когда после долгой дороги мы пришли в палату, Соня взяла меня за руку и сказала: «Пошли ходить». Она пыталась мне показать, сколько всего она может. Как она может с поддержкой передвигаться. Меня поразила тогда Сонина жажда жизни».
Соню обследовали, прооперировали, один за другим шли курсы реабилитаций. За два с половиной года, которые девочка провела под опекой фонда «Дорога жизни», она прошла 11 курсов лечения. Соня постепенно начала вставать у опоры, а после и передвигаться с помощью ходунков.
С ней постоянно занимались логопед и педагог. Однако уровень психолого-педагогической запущенности был такой, что каждый навык давался с большим трудом. Соня начала говорить, невнятно и пропуская слоги. Но даже это уже был прогресс.
Рассказывает няня Любовь Орловская:
«Я помню Соню, когда она только приехала. Худенькая, молчаливая, не требовательная. Она никогда не плакала. Если обижалась, то просто опускала глазки. Ей было очень неудобно сидеть. Была сильная спастика всего тела. Ручки, ножки были как струна. Она не могла самостоятельно держать ложку и, тем более, чашку. Если даже держала, то еду не доносила до рта. Приходилось вместе с ней держать и ложку, и чашку.
После операции по снятию спастики начались реабилитации по разработке конечностей. Реабилитации были в Санкт-Петербурге, несколько раз в центре «Детство», в GMS, в филиале 9 больницы. Я каждый день занималась с ней утренней зарядкой. Она оказалась очень терпеливой, трудолюбивой, исполнительной девочкой. Она выполняла все, что ей говорили делать.
И вот ее первые шаги. Она смеялась, как сейчас это помню, когда сделала первые шаги. Пусть и держась за ходунки, но Соня пошла, и теперь ее уже не остановить. Она начала ходить в туалет, умываться, чистить зубы. И все время улыбаться. Стала такой болтушкой, что невозможно в это поверить, что всего два года назад она не говорила вообще.
Соня очень трудолюбивая. Про таких я говорю: «Вижу цель – не вижу препятствий». Вот одно из главных ее качеств. Она ни разу не сказала «не хочу». Она с удовольствием все делала. Последнее время уже стихи с ней учили. Смешная такая, рассказывала стихи и жестикулировала. Очень любила прижаться и гладить по руке, по лицу. Пишу и слезы льются. Я ее очень люблю».
Да ей мама нужна!
Соня с мамой Александрой
Мы сидим в комнате на полу, на матрасе. Александра с расческой и резиночками – причесывает Соню.
– Хвостики будем заплетать, Сонь?
Уже полгода Соня живет в семье. Квартира – в одном из новых районов Питера. Периодически в комнату, где мы разговариваем, забегает собака Яська. Саша причесывает Соню. Затем вываливает на пол конструктор и предлагает девочке собрать башню. И продолжает рассказывать:
«Мы перевели деньги на ортезы для Сони. Потом я попросила и друзей перевести. Время от времени я смотрела про нее новости, хотя мужу особо ничего не рассказывала, потому что понимала, что Соня – сложный ребенок. И в какой-то момент на страничке фонда написали, что Соню будут отправлять в ДДИ. Тогда я позвонила мужу и говорю, мол, помнишь Соню? Вот ее отправляют в интернат. Он мне:
– И чем мы можем ей помочь? Давай распространим информацию о ней…
– Чем мы можем ей помочь? Да ей мама нужна!
Муж только и смог сказать что-то вроде:
– Э-э-э, ну ладно, пошли в школу приемных родителей.
Мне кажется, он тогда еще думал, что я сейчас одумаюсь».
А дальше начались трудности. На тот момент семья снимала квартиру, и в органах опеки сказали, что ребенка в съемное жилье не отдадут.
– Я говорю – вы же понимаете, что это незаконно, – рассказывает Саша, – А они мне, мол, мы подадим в суд и этот суд выиграем. Я получила регистрацию, пришла снова. Решила сменить тактику, попросила посоветовать, как лучше поступить. И работник меня не узнала. Теперь она наш куратор и очень нас любит. Это взаимно.
Потом Саша с мужем записались в ШПР. Они должны были получить направление в школу «Дети ждут», но и здесь возникло препятствие – пандемия:
– Я звоню узнать про направление, а мне говорят – мол, направление подписано, но я вам его не отдам, у нас закрыт личный прием. То есть, оно лежит подписанное, но меня туда не пустят!
Я звоню опять в «Дети ждут». Говорю – так и так. В итоге, меня взяли без направления, и я его им отдала только в сентябре или октябре. Потом – занятия три раза в неделю. Мы с мужем уже подсчитывали, сколько денег мы потратим на нянь, потому что занятия вечерние, бабушек-дедушек здесь нет. И тут – пандемия и занятия онлайн. Вся история с Соней у нас такая: препятствие – и вдруг, хоп, и удивительное решение!
Иначе семью не спасем. Ее неустойчивость — на тысячу браков, по данным Росстата, официально регистрируется 700 разводов — связана с падением уровня жизни и ценности семьи, что вынуждает молодых отказываться от регистрации брака и с молодости сожительствовать. Причем, не раз.
Современное отношение к семье
Тяжелые времена прошли. И в нашем 21-м веке экономическая составляющая семьи ушла на второй план. Сегодня человеку значительно проще прожить одному и воспитать ребёнка. С одной стороны это хорошо. Но такое положение вещей снижает мотивацию людей создавать семьи. В результате, появляются всё новые «нетрадиционные» формы сожительства.
Я сейчас не хочу затрагивать ни чьих интересов. Конечно, подобные «семьи» имеют право на существование. Но насколько они «настоящие».
Для правильного воспитания ребёнка нужна традиционная семья. И люди должны быть вместе, несмотря на все жизненные трудности. Одиночество для человека – это не правильно.
Конечно, брак, это не так просто. Надо постоянно работать над собой и нести ответственность не только за себя, но и за членов своей семьи, помогать им преодолевать трудности. Но, как говориться: «беда, поделённая пополам, становиться в два раза меньше. А радость, умноженная на двоих, увеличивается в два раза».
К тому же, когда вы сообща что-то делаете, достигаете каких-то успехов, происходит ваше совместное развитие и укрепляется духовная связь между членами семьи.
Мудрые слова о семье
На тему семьи и семейных ценностей рассуждали многие знаменитые и известные философы, писатели, деятели искусства и даже политики. Нам стоит прислушаться к мудрым советам, которые содержатся в цитатах и афоризмах про семью великих людей.
«Обеспечить нормальное течение своих семейных дел часто не легче, чем управлять провинцией».
«Семья – не единственное место, где надо быть порядочным, но первое».
«Счастливый брак – это долгий разговор, который всегда кажется слишком коротким».
«Удачный брак – это строение, которое нужно каждый день реконструировать».
«Семья – это либо постоянный саботаж, либо надежная опора. В последнем случае тебе очень повезло».
«Когда все хорошо, легко быть вместе: это как сон, знай, дыши, да и только. Надо быть вместе, когда плохо – вот для чего люди сходятся».
«Семейная жизнь, может быть, и никогда не бывает сплошным праздником. Умей делить не только радости, но и горе, беду, несчастье».
«Счастливый брак – это брак, в котором муж понимает каждое слово, которое не сказала жена».
«Брак – это отношения между мужчиной и женщиной, где независимость обеих сторон одинакова, зависимость обоюдна, а обязательства – взаимны».
«Ни для кого не секрет, что счастливый брак основан на балансе интересов и высокой стрессоустойчивости».
«Ни один мужчина и ни одна женщина не знают, что такое настоящая любовь, пока не проживут в браке четверть века».
«Семейное счастье – предел самых честолюбивых помыслов».
«Семья – это общество в миниатюре, от целостности которого зависит безопасность всего большого человеческого общества».
«Одностороннее самопожертвование – ненадежная основа совместной жизни, потому что оскорбляет другую сторону».
«Любовь любовью, а чтобы жить друг с другом, надо, чтобы было единство взглядов. Без этого не может сложиться настоящая счастливая семья».
Когда мы начали оформлять документы, мне было очень плохо и ужасно страшно. Меня буквально трясло от того, какое решение я приняла. Я понимала, что муж – большой души человек, но он боится еще больше меня, и на его поддержку особо не стоит рассчитывать.
В прошлой колонке мы писали, что возможно в деревне прожить на 5 тысяч рублей. И это действительно так. Но это если вы, например, не курите, покупаете только самое необходимое — тогда по сумме получается 5 тысяч на одного человека. Нам на двоих жизнь выходит в 10 тысяч в месяц, чтобы прожить здесь, но мы себя ущемляем: едим мясо раз в месяц, курицу — раз в несколько дней, питаемся в основном лапшой, ну и так, по мелочи. Так что жить можно, если не шиковать. Но хотелось бы, чтобы побольше получалось по деньгам. Мы всё покупаем в розничном магазине, там цены, конечно, кусаются. Если с посевной покупать пшеницу, ее можно взять за 8–10 рублей/килограмм. А в магазине, где мы закупаемся, она стоит 16,50 рубля/килограмм. Колоссальная разница. Но видите, в чем проблема: чтобы с посевной что-то купить, нужно заказ делать от тонны. В августе пока не знаем как, но планируем скопить 20 тысяч рублей и купить животным корм.
30 соток земли отдано различным посадкам
Выжить можно, когда уже хотя бы мало-мальски разовьете огород и хозяйство. Животные едят не очень много: кроликам, например, летом можно травы из огорода накосить, они и поедят. В огороде растут огурцы, помидоры, свекла, картошка, морковь. В этом году хотим больше картошки посадить. За счет этого легче жить будет. А последний год, я так скажу, мы не жили, мы выживали. Но это у нас трудно, пока первый год, пока первый огород, первое хозяйство, первый забой.
Я уже в сентябре пойду кочегаром работать в местную администрацию. Жена у меня тоже теперь работает. Это деньги, конечно, небольшие, но хотя бы будет больше десяти тысяч на человека в месяц получаться. Это деревня — тут никто не смотрит, мол, мало получаешь или много получаешь. Тут идут и работают все.
Жить в городе или деревне?
Жизнь в городе — это не наше. Но не каждый здесь выжить сможет, чтобы без денег, без зарплаты. И мы не жалеем, что бросили город и «свалили» сюда, в деревню, нам нравится это всё. На природу можно выехать, в лес, на озеро. Раньше жили на МЖК, там в паре километров несколько озер было. Приходишь туда купаться, а местные машины моют здесь же. А в нашей деревне все машины моют в своих оградках, а на озеро приезжают, чтобы в чистом купаться, рыбку ловить.
В деревне здесь тихо-спокойно, мало народа, приятный воздух, хорошие соседи, здесь кайфово. Люди добрые и отзывчивые, нет агрессии, никто не гонится за копеечкой. Если тебе нужна помощь, тебе всегда помогут, за бесплатно и «за спасибо». И ты со временем тоже поможешь чем-нибудь. А в городе, что в городе? Суета, паника, все гонятся, пытаются заработать себе больше денег, люди агрессивные, какие-то злые постоянно. А ведь на самом деле большая часть продуктов, которые вы едите, идет с деревень — пшеница, мясо. Одно дело, когда голимую «химозу» за 160–200 рублей в магазинах покупают, а другое дело, когда чистое мясо из деревни. Не будет деревень, в городах все загнутся.
Семья живет в частном доме, расходы на воду, газ, электричество — около 5–6 тысяч рублей. В прошлом месяце заплатить не смогли, образовался долг. Помимо старших, в семье еще четверо детей — 7, 11, 3 лет и трехмесячная малышка. На дистанционном обучении было тяжело — три школьника занимались на одном ноутбуке.
Как победить «демографическую зиму»
Какая семья позволит России не просто выбраться из демографической ямы, а жить достойно?
Юрий Крупнов: Только трех-, а лучше четырехдетная семья. Защищая свое право на одного ребенка, даже на двоих детей, люди должны понимать, что защищают право на вымирание нации. Подтачивает институт семьи не столько сложная социально-экономическая ситуация, сколько идеология потребления, когда молодые люди не хотят заводить детей.
Для укоренения семьи и подъема страны надо объявить трех-четырехдетную семью национальным приоритетом, что позволит ее сделать жизненной ценностью. Начиная с рождения третьего ребенка, семья должна быть выделена в особую категорию — «лица стратегического государственного значения». Каждому члену семьи назначено оптимальное жилище (выкупленное или арендное) и пособие в размере средней заработной платы. Для этого наряду с нацпроектом «Демография» надо принять как федеральный закон, как «Отче наш», национальный проект «Трехдетная семья».
Иначе семью не спасем. Ее неустойчивость — на тысячу браков, по данным Росстата, официально регистрируется 700 разводов — связана с падением уровня жизни и ценности семьи, что вынуждает молодых отказываться от регистрации брака и с молодости сожительствовать. Причем, не раз.
Ольга Воробьева: Реки вспять сами не поворачиваются. А нам процесс депопуляции надо повернуть вспять: сначала, чтобы выжить, потом — чтобы жить. На этом пути трехдетная семья с учетом всех продуманных стратегий и тактик ее развития, — достижимая цель. Четырехдетная семья, возможно, идеал, к которому можно стремиться.
Многодетная — пятидетная и более? Я бы ее, и как структуру, и как цель, не идеализировала. Как наша, так и мировая практика мало знает не то, чтобы счастливых — благополучных многодетных семей. И дело не только в том, что младшие не хотят донашивать за старшими обноски — объективно придется! — а родителям придется делить кусок хлеба, которого всегда будет не хватать. Это преодолимо. Тут как раз трудности сплачивают, когда семья крепкая. Дело в природе многодетности. Объективно все как в животном мире: одни сильнее, другие слабее, а значит, слабые уступят ресурс самовыражения и самореализации, заложенный в человеке природой, сильным.
«Настоящая семья выживет вместе с нами»
Сколько детей лучше всего иметь в семье?
Все ответы на этот вопрос, которые продолжают поступать в онлайн-режиме на сайт «Российской газеты», независимо от того, кто, сколько мечтает или планирует иметь детей, ставят современной семье диагноз: она как институт, как уклад жизни меняется. Как?
С точки зрения читателей «РГ» — в разных направлениях, сопротивляясь переменам, подстраиваясь под них, и, возможно, их терпеливо опережая, возможно, вопреки всему.
Так, одного ребенка хотят иметь 12,4 процента участников опроса, двоих детей, чуть больше — 15,2 процента. За троих детей неожиданно и обнадеживающе высказались больше всех — 34,5 процента. Родить больше трех малышей тоже немало желающих — 21,5 процента. О том, что готовы остаться бездетными, заявили 16,5 процента.
Но даже те, кто боятся рожать, пишут: «. многое, если не все, зависит от материального благополучия, на 17 тысяч рублей — обычную среднюю зарплату, ни одного ребенка не вырастишь, примерно 50 тысяч рублей уже позволяют содержать семью с одним ребенком».
Есть и голоса отчаяния «чайлдфри»: «Мне 45 лет, не женат, детей нет, зарплаты впритык хватает на одного, не алкоголик. Какая семья, какие дети? Я живу в чужой квартире, сплю на кухне на полу».
Однако чаще бездетные и те, у кого мало детей, сторонники иметь одного ребенка или двоих детей просят: «Верните мировоззрение, где смысл жизни был в детях, чтобы души, в том числе и души предков, приходили и развивались в новых людях».
Переселенцы-соотечественники из Таджикистана, которые переехали жить в Краснодарский край, написали: «У нас трое детей, двое родились уже в краснодарской станице, а крыши над головой нет и не предвидится. 25 лет трудового стажа у меня, 12 лет — у жены. Нет своего жилья, приходится жить у тещи. Не спасают ни материнский капитал, ни пособия. Пока во главе угла будет стоять такое отношение к многодетным семьям, разговоры о культе и культуре многодетной семьи — пустая болтовня».
И тем не менее они уверены, что «ничего крепче и надежнее, кроме семьи, человек не придумал». Еще добавляют, что детей каждый все равно будет иметь «столько, сколько позволят здоровье и материальные средства. Закон жизни».
Что-то близкое по духу есть в других откликах. И те, кто в 90-е хотели рожать по двое-трое детей, но побоялись «плодить нищету», и те, кто не отважился на третьего ребенка раньше: «Если бы в мое время, в 70-80-х годах, хоть немного платили бы матерям, хотя бы доплачивали, мы бы рожали по трое-четверо детей».
Получается, что разброс мнений в ответах на опрос «РГ» — точки опоры, подсказки, а то и руководство к действию для организаторов национального проекта «Демография». Осталось услышать родителей и тех, кто ими хочет стать. Может, поэтому лейтмотивом опроса стал отклик одного из читателей: «Все мудро, настоящая семья выживает и выживет вместе с нами. Прорвемся».
