Да, если Meta признают экстремистской организацией. В этом случае размещение рекламы в «Инстаграме» может трактоваться как финансирование экстремизма. Статья 282.3 УК РФ предусматривает разные варианты наказания — от штрафа в 300–700 тыс. рублей до лишения свободы на срок до восьми лет.
Очень объемные уроки, сложные дз с ограничением времени проверки, много неприятных деталей упускают в начале, потом изменения в худшую сторону.
Очень много информации по УКА пытаются впихнуть в 1 месяц. Объемные уроки, сложные д. з. и прямые эфиры. На выходных новые уроки не выходят, кураторы в чате не отвечают. Но работающей женщине с детьми все.
Вобще программа огонь- никакой воды. Всее на 100% информативно и важно (даже то, что хорошо знал) — единственный минус. Слишком быстро. Поток и качество информации — зашкаливает. . Все важно, все хочется усвоить, посмотреть, прочитать.
Обо всем и ни о чем
Я абсолютно все знала до прохождения курса, по интуиции. Тут мне просто сказали, да так. Показали некоторые полезные приложения и актуальные визуалы, но этого и так в интернете навалом, можно за 2 секунды найти на.
Я проходила марафоны и курсы Елены Блиновской, Насти Тарасовой, Ольги Василенко, Лилии Ниловой, Вероники Агафоновой, Милы Левчук. Могу сказать, что это хороший курс для начала работы по ведению аккаунтов. Данную специальность можно назвать по-разному. Аккаунт-менеджер.
«В моем понимании, активное материнство — это активная жизненная позиция, связанная с тем, что в первую очередь ты занимаешься собой: не сидишь дома, а развиваешься. Не зависишь от мужа и родственников. Активная мама может позволить себе все то, что она хочет, а не ограничивает себя какими-то надуманными рамками.
О начале карьеры в ресторанном бизнесе
«Я работала в KFC с 16 лет, а сейчас мне уже 24 года. Соответственно, мой стаж в ресторанном бизнесе составляет уже восемь лет. Я пришла туда из-за того, что я решила занять свободное время, которое было у меня между учебой в колледже и занятиями танцами. Почему бы не подработать? У меня все очень хорошо пошло: мне еще не было 18 лет, а мне уже дали должность менеджера. Я все ждала, когда стану совершеннолетней, чтобы продолжить расти по карьерной лестнице.
И вот, когда мне исполнилось 18, я открыла свой ресторан KFC на Гаккелевской улице в Санкт-Петербурге и доросла до должности заместителя директора. Но в тот момент у меня появились планы на личную жизнь. Я хотела уехать в отпуск со своим будущим мужем, но меня не отпустили. Передо мной встал выбор: либо работа, либо личная жизнь. Я выбрала второе и уволилась.
Фото: Instagram @boroda.live
Потом у меня появилась возможность попробовать себя в других сферах. Муж меня обеспечивал и проблем не было. Но на шестом месяце беременности, я решила вернуться, потому что поняла, что мне нравится работать в общепите. Правда, на прежнюю должность меня уже не взяли и пришлось начинать все заново, а именно, снова становиться на кассу. Честно признаться, меня это не напрягало и я работала там вплоть до девятого месяца, а потом ушла в декрет. Никто не верил, что я вернусь, но когда моей дочке исполнилось три месяца, я снова заступила на работу в KFC. Я хотела повышения, но из-за того, что у меня был маленький ребенок, мне преграждали путь. В конечном итоге я снова ушла в декрет и начала активно вести Instagram на тему материнства».
О выборе сферы бизнеса
«Мои друзья смеются, что я выбрала самый сложный бизнес. Но я не хотела выбирать что-то легкое, типа магазина одежды и пошла сразу во все тяжкие — в общепит. У меня не было наставников и инвесторов. Не было никого в принципе. Сеть кафе и другие проекты открыты только на мои личные деньги и благодаря моим знаниям, которые я получала самостоятельно».
«Когда я открывала свое первое кафе, оно не было для меня объектом для заработка. Это больше имиджевая история. Конечно, я понимала, что заработать будет очень тяжело, но все пошло хорошо. Кафе заинтересовало моих подписчиков, семьи и мам с детьми. И судя по той нагрузке, которую я видела вчера на открытии двух новых точек, а там было больше 80 детей на одно кафе — бизнес успешен.
Фото: Instagram @boroda.live
Но прошу заметить, что у всех моих бизнесов есть управляющие. Мой главный проект — моя страница в Instagram, которую я никому не могу доверить и делегировать. Заниматься чем-то параллельно и качественно — нереально. Все мои управляющие выращены с абсолютно зеленых девочек, которые когда-то были моими подписчиками. Сейчас они стали специалистами, которые очень ценятся на рынке».
Большой объём информации за 1 урок, уроки по будням день через день — сложно успевать обучаться и выполнять дз в таком темпе, если ещё учишься в универе и работаешь
Можно ли назвать блокировку инстаграма катастрофой для онлайн-торговли в России
На этот вопрос ответить сложно, пока мы ждем решения о признании Meta экстремистской организацией. Простая блокировка Instagram означала бы медленную смерть платформы, постепенный отток аудитории. У бизнеса было бы время на адаптацию. А признание компании экстремистской ставит больше вопросов, чем дает ответов. Будут ли бренды также считаться экстремистами, если продолжат вести свой профиль? А блогеры?
VPN может решить ситуацию, но частично. Использовать его решат далеко не все пользователи, а только наиболее активные. Часто это средний класс, то есть самая желанная аудитория для большей части бизнеса. Она может остаться в Instagram надолго, не уходя на другие площадки (если, конечно, Роскомнадзор не заблокирует сервисы). Однако дотянуться до этой аудитории будет сложно.
В России сейчас отключена самой компанией Meta, но можно предполагать, что блокировку никогда и не снимут. В этом случае надеяться можно только на рекламу у блогеров и паблики. Фактически речь идет о Крымском сценарии использования соцсети бизнесом. Instagram продолжает работать в Крыму, но из-за санкций ни одна американская компания не может работать с Крымом. Поэтому еще 1 июня 2016 года вся на площадке была отключена. Ее нельзя запустить ни в Крым, ни из Крыма. Это очень сильно снижает варианты для продвижения и усложняет ведение нормальной коммерческой деятельности.
На какие площадки теперь перейдут блогеры
На все и сразу, а потом будут выбирать. Делать ставку только на одну площадку всегда было опасно: Instagram часто блокировал даже миллионные аккаунты.
Сейчас блогеры в основном приглашают свою аудиторию в Telegram и VK. Какая из этих платформ станет основной, сказать сложно. Они принципиально отличаются друг от друга. Главное отличие Telegram в отсутствии единой новостной ленты и алгоритма. Пользователь должен сам заходить в каждый канал и читать сообщение. Это прекрасная альтернатива для тех, кто устал сражаться с алгоритмом, только все забывают, что он помогал в продвижении качественному и актуальному контенту и угадывал интересы пользователей. В Telegram есть только канал, его аудитория и конкуренция с другими. В первую очередь играют роль лояльность и вовлеченность аудитории, количество и качество контента, обратная связь.
Какая-то нормализация может начаться через два-три месяца, вряд ли раньше.
Сейчас рекламный бизнес в России переживает сильнейший кризис. Уходят крупнейшие рекламодатели, которые заказывают не только медийную рекламу, но и креативные спецпроекты, вовлечение блогеров, амбассадорство. С другой стороны, бизнес мигрирует на новые платформы и ему потребуется продвижение. В данный момент бюджеты на это почти полностью остановлены. Но IT-компании и банки делают первые активности.
Какая-то нормализация может начаться через два-три месяца, вряд ли раньше. Потенциальная блокировка YouTube может добить часть крупных агентств, которые ведут блогеров. Вопрос в том, куда уйдут создатели видеоконтента. Скорее всего, на платформы «VK Видео» и «Яндекс.Дзен». Сейчас многие потеряли все варианты монетизации своей работы, а крупные блогеры в YouTube имеют команды в десятки человек. Уверен, что они справятся, но будет тяжело, и период турбулентности предстоит непростой.
Увы, криками «А король-то голый!» отпугивают и разоблачают только в сказках. Сейчас все наоборот — такой девиз только привлечет приличное количество «подписоты». И организует качественную монетизацию.
«Ко всему человек адаптируется»
Тяжелее всех лишения войны, кажется, переносит дочь Александры.
— Сначала у нее были дикие истерики, она кричала, что не доживет до утра, — делится собеседница. — Говорила, какой смысл в этом всем, если она не увидит выпускного, не закончит школу (сейчас учится в четвертом классе).
Если в первые пару дней, по словам женщины, воздушная тревога вызывала «кромешный ужас» и оцепенение, от звука взрывов «сердце уходило в пятки», а в спокойное время трудно было даже заснуть из-за страха пропустить предупреждение о налете, то сейчас «мозг переключился».
— Мы уже натренировались, в течение пяти минут успеваем добраться до убежища. Знаем, какие сумки взять, что в них заранее сложить, — рассказывает Александра. — Вчера дошло до того, что в спокойное время занялись уборкой, готовкой еды — не будешь же одними чипсами питаться. Дочь ходит в бункер сама. В общем, ко всему человек адаптируется — начинаешь жить по другим законам. Звоню маме во время тревоги спросить, идет ли в убежище — говорит «Ну, посмотрим». Она вообще больше всего переживает, что с собакой гулять не может. В общем, начинается ощущение какой-то болезненной эйфории, что ли — ты постоянно на взводе. Наверное, какие-то внутренние психологические резервы работать начинают. Ужасные качели. Слышишь взрывы — и хочется просто лечь и умереть от усталости и постоянного страха, а потом подхватывает адреналин — и бежишь что-то делать.
Дочь Александры в убежище. Фото собеседницы
Говоря об отношении к действиям России, женщина не скрывает возмущения. Александра подчеркивает, что и она, и ее муж имеют корни в России, часть их родственников живет там. Но сама семья не находит действиям РФ никакого оправдания.
— В Москве живет мой бывший муж, и он все понимает, — говорит женщина. — Когда позвонила ему первый раз, он говорил «Не переживай, это всего лишь военная операция», и так далее. Но когда я ему отправила реальные новости, он прозрел и, простите, о*****л. Сам предложил меня вывезти — но куда, под пули? Конечно, не все такие. Свекровь оттуда звонит и говорит: «Ой, ты знаешь, у нас такая беда — дочка не сможет теперь отдыхать, а у них отпуск намечался» (среди санкций западных стран одной из прямо затрагивающих россиян мер стал запрет на нахождение российских самолетов в их воздушном пространстве. — Прим. Zerkalo.io). Это просто кощунство! У людей что-то свое в голове — может, какая-то защитная реакция.
Рассказывая о состоянии жителей Киева, Александра говорит, что люди невероятно устали.
— Случиться может все, что угодно. Ты засыпаешь и понимаешь, что завтра можешь не проснуться — тебя может засыпать, в дом может попасть снаряд. Мы читаем в новостях: «Будут бомбить Бессарабку» — а это совсем рядом с нами. И что ты сделаешь? Бежать — куда? По улицам, где еще опаснее? Все это превратилось в какое-то бесконечное ожидание смерти, — впервые за все время разговора еле сдерживает слезы Александра. — Хочется жить, и за столько времени уже устаешь бояться. Пытаешься хоть как-то сымитировать нормальную жизнь, просто попить чай — и тут снова воздушная тревога.
Интересуемся, что помогает семье продолжать бороться в таких невыносимых условиях.
— Мы сейчас живем одним желанием — победить, — твердо говорит Александра. — Я понимаю, насколько несопоставимы наши армии и их огневая мощь. Но люди настолько не хотят этого «русского мира», что мы все знаем: даже в случае поражения в войне, мы не будем так жить как хочет Россия. Они пришли на чужую землю, уничтожают наши города — и после этого ждут, что мы на такую жизнь согласимся? Это же просто нереально. Даже если нас захватят, как они нас удержат? Даже лояльные России люди уже нелояльны. Собираются тут держать военный контингент что ли? Не понимаю, на что они рассчитывают. Только если расстрелять 40 миллионов украинцев «Градами» и бомбами с самолетов, оставив тут выжженное поле. Не могу понять эту логику. Никто тут не хочет чужой власти. Мы просто хотим, чтобы это все закончилось, и они ушли домой. Не желаем российским солдатам смерти — я же вижу, там молодые ребята, по 19−20 лет — по сути, дети. Их жалко. Их жалко, но жалеть их никто не будет.
