В 2017 году состоялся режиссерский дебют журналиста — его короткометражный фильм «Психотроника» стал одним из первых пяти фильмов Media Lab. На этом кинокарьера рэпера не закончилась — Дмитрий принял участие в нескольких проектах, как в качестве режиссера, так и актера.
Список для чтения: книги осени, которые могут «ужалить»
Каждый из нас выбирает книги в соответствии со своими потребностями. Одним нужно забыться, другим — взбодриться. Именно поэтому ведутся споры о том, что такое настоящая литература. Лично я разделяю мнение Франца Кафки, который писал, что «нужно читать только те книги, которые тебя кусают и жалят».
Издательство АСТ
Я не знаю, что вы думали об Иване Грозном из рода Рюрика, но теперь в вашем сознании будет только один образ — образ Михаила Гиголашвили. Психически истощенный, уставший от кровопролития и регресса, которые он сам породил и закончил, день за днем проходит в диком бешенстве. День за днем мы живем не только с противоречивым историческим характером, но и с реальной вселенной, которая либо продолжается, либо исчезает на наших глазах. Происходит один большой взрыв за другим, царь то попадает в жуткие флэшбэки, то мысленно путешествует в далекие страны, мечтает о грабеже, принимает запрещенные наркотики или совершает великие праведные дела в промежутках между ними.
Они оказываются в стилизованном, но в то же время аутентичном особняке. И в этой башне они говорят по-нашему, но как-то странно.
А в башне ароматно и тепло. Жарко. Как будто это не башня, а адский котел, в котором вы варитесь с царем. Но в отличие от царя, вы можете закрыть книгу, и невыносимая жара спадет, а царь есть царь, он не может. Хотя он король, никто не выпускает его из котла. Роман также об этом. Об аде, которым мы себя наказываем, но не после смерти, а пока живы.
Каждый из нас выбирает книги в соответствии со своими потребностями. Одним нужно забыться, другим — взбодриться. Именно поэтому ведутся споры о том, что такое настоящая литература. Лично я разделяю мнение Франца Кафки, который писал, что «нужно читать только те книги, которые тебя кусают и жалят».
Кто знает о чем думает Амалия?
Казань: IL-music, 2017.
Размер издания: не указан
ISBN не указан в публикации
Тип обложки: мягкий переплет
Иллюстрация на обложке — Гоша 11811.
Порядок печати в издании не указан.
Формат не указан.
Информация для публикации предоставлена: freeze and die
Этот раздел доступен только после регистрации и оценки нескольких проектов.
-
Она появляется регулярно, сами редакторы также пишут здесь персональная колонка персональная колонка регулярные обновления от одного из администраторов сайта здесь все о новых возможностях сайта, включая технические
авторы в алфавитном порядке:
29 сентября 2022 года
26 сентября 2022 года.
Серия книг «Хроники Железного Друида» теперь доступна и на английском языке
23 сентября 2022 года
22 сентября 2022 года.
19 сентября 2022 года.
Рейтинг: 7.87 (139)
Лиадийский цикл я читала давно. А недавно загорелась и перечитала. «Самая опасная фраза на высоком лиадийском — это «коаб миншака»: существует необходимость. Из «Путеводителя по Лиад для землянина»» Все, чего требовали от гг – это чтобы он. >>
Любое использование материалов с этого сайта разрешено только с активной ссылкой на источник. © 2005-2022 Fiction Lab.
Лиадийский цикл я читала давно. А недавно загорелась и перечитала. «Самая опасная фраза на высоком лиадийском — это «коаб миншака»: существует необходимость. Из «Путеводителя по Лиад для землянина»» Все, чего требовали от гг – это чтобы он. >>
Включите погромче
Обычно во время чтения не удается погрузиться в полную тишину. Это происходит потому, что слова, входящие в строки, начинают звучать определенным образом. Сначала тихо, едва ощутимо, но по мере продвижения они становятся все громче и громче. И не просто где-нибудь, а в голове читателя. Слова образуют крики, голоса, даже целые мелодии.
Звуковая составляющая текста иногда выделяется и исходит из открытой книги, иногда немного тише — странные звуки, которые могут издавать люди или даже предметы, а иногда музыкальный ритм книги определяется самим словом, а не наоборот. Перед вами три разных приключения, каждое из которых имеет свое собственное звучание.
— Константин Сперанский. Кто знает, что думает Амалия — Казань: IL-music, 2017 — 126 стр.
Константин Сперанский — музыкант, участник группы Makulatura. Это его первая книга, в которой автор находит «меньше, чем вся лирика, и больше, чем крик».
«Кто знает, что думает Амалия?» — это своего рода дневник, состоящий из коротких и не очень коротких заметок, иногда прозаических, как отчет о походе по магазинам, но неизбежно поэтических — особенно когда речь идет об Амалии, присутствие которой в тексте обозначено ее любимой буквой с точкой — «А:», а если перевернуть буквы ее имени вверх ногами, то из них можно составить букет. Среди заметок есть и небольшие фрагменты из прошлого. Герой перелистывает страницы и выбрасывает письма из карманов, как камни, в надежде найти ответ на мучающий его вопрос. Он мечтает, чтобы борьба и задачи, которые он записал на бумаге, остались там.
На ум приходит еще один дневник — «Тайная тетрадь» Эдуарда Лимонова. Здесь, как и там, неистовая любовь: жесткая, буйная, рвущаяся к неуловимой женщине, как снежинка, которая одновременно разрывает главного героя на части. С одной стороны — невыносимая нежность к А., с другой — мучительное отвращение к ней. Жанр часто перекликается с самим автором. Иногда кажется, что раскрыть больше невозможно.
Если бы я мог вскрыть свою грудь, как бомбу, обнажить руины внутри себя — прекрасные, как ты. Оттуда он улыбался ей гнусным, разбитым ртом измученного, обезумевшего тирана. Они хлещут его снова и снова, но он по-прежнему смеется и размахивает кулаками. Следуя за автором, вы постепенно привыкаете к беспокойному повествованию, а точнее, к борьбе, которая разворачивается на страницах книги. Но вы уже там, наблюдаете за жизнью, которую он ведет. Этот марафон требует выносливости.
Крики слышны, иногда особенно громкие. В конце находится письмо, которое лежит в резерве, как бы забытое. Первая и последняя часть книги. Известному получателю. Крики смолкают, почему-то начинает играть «Lachansondeprévert» Генсбура, вы читаете текст, который подпрыгивает, как камешки в воде, и ловите себя на том, что проговариваете его вслух.
— Дмитрий Баранов. И падение шляпы. — СПб.: Геликон Плюс, 2017. 292 стр.
Роман «И дело в шляпе» такой же опасный и мощный, как звук выстрела. «Ритм этой музыки определялся единственным, повторяющимся словом «приключение», — пишет автор следующей книги. Дмитрий Баранов — ученый, придумавший историю, которая закончится шляпой. Эта музыкальная «бравура» находит отклик в душе одного из его героев, и ритм настолько живой, что автор, рассказчик и читатель танцуют, и порой не знаешь, кто где.
